С каждым днём всё больше и больше появляется в Интернете старых книг, оцифрованных и доступных для широкого круга пользователей. Так, например, в сети доступна для чтения книга «Очерки по истории украшения тканей» издательства «Academia», написанная Николаем Николаевичем Соболевым (1874–1966) в 1934 году. Он – известный советский учёный, педагог, художник, общественный деятель. Автор первых монографий, посвящённых разным видам декоративно-прикладного творчества: резьбе по дереву, набивке на холсте, литью из чугуна, чеканке металлов.
Среди множества очерков, представленных в книге, наибольший интерес вызывает очерк «Слуцкие пояса». Но прежде, чем ознакомиться с этим материалом, предлагаем прочесть раздел книги «От издательства» – погрузиться в атмосферу того времени – довоенного периода советской власти. Орфография и пунктуация максимально сохранены.
Искусство украшения тканей, тесно связанное с предметами широчайшего потребления, обслуживает огромную, многомиллионную массу. Текстильный рисунок тем самым служит мощным орудием массового художественного воспитания. Художественный текстиль является до сих пор одним из важнейших видов искусства в ряде национальных республик советского востока. Такой ролью и значением искусства текстиля обусловлены были оживлённые и ожесточённые споры о путях развития этого искусства, имевшие место у нас за последние годы. Эти дискуссии обнаружили в участниках гораздо больше искреннего желания и пыла убеждений, нежели фактического знания истории текстильного искусства, его законов и возможностей. Между тем и в этой области, как и везде, никакое дальнейшее развитие и разрешение принципиальных вопросов невозможно без серьёзного усвоения наследия прошлого, которое надо хорошо знать, чтобы критически переработать и взять из него то, что необходимо новому пролетарскому искусству текстиля.
Эти соображения об изучении художественного наследия прошлого побуждают издательство выпустить книгу Η.Н. Соболева, содержащую в себе богатейший фактический материал по менее всего известной новому, советскому читателю и учащейся молодёжи истории тканей докапиталистических обществ. Настоящая книга должна в некоторой мере восполнить совершенное отсутствие на русском языке соответствующей литературы, как справедливо указывает автор в своём предисловии.
Книга Η.Н. Соболева не является историей украшения тканей. Ей недостаёт для этого общей концепции, единства и связности частей, полноты изложения. Книга Η.Н. Соболева – ряд очерков о художественных тканях важнейших в истории текстиля стран и эпох – очерков, связанных между собой только хронологической последовательностью и единством темы. Имеющиеся очерки далеко не равноценны по своей полноте; между отдельными очерками не всегда соблюдены верные пропорции; была бы нужна большая полнота изложения в очерках об античных тканях, о тканях Турции и в особенности о русских тканях; об этих последних автор говорит слишком бегло, не подвергая их углублённому анализу, а преимущественно перечисляя отдельные темы и виды тканей. Частичные исправления, сделанные редакцией, не могли в этом отношении существенно изменить общую физиономию книги. Корни других её недостатков лежат в мировоззрении автора, старого специалиста текстилеведения. Автор очерков далёк от марксизма. Упрекая западно-европейских учёных в отсутствии у них социологической точки зрения и в формально-эстетическом подходе к предмету, автор не смог сам пойти много дальше их. Вслед за критикуемыми буржуазными учёными он выдвигает на первый план художественное ткачество и вышивки, – драгоценные ткани господствующих классов. Конечно, материала по текстильному искусству эксплуатируемых классов очень мало, и он почти не разработан; но во всяком случае для России XVIII века можно было обстоятельнее исследовать крестьянские ручные набойки, вышивки и кружева. С нашей точки зрения весьма спорна вообще возможность изучения истории тканей без истории костюма и всего комплекса оформления общественного и частного быта; но и в истории тканей, взятых сами по себе, автор не показывает конкретной связи между появлением и сменой стилей и социально-экономическими отношениями, не вы являет социального происхождения тех или иных мотивов, орнаментов и приёмов украшения тканей. Наконец, и в специфически искусствоведческом смысле очерки Соболева по большей части описывают памятники, не подвергая их углублённому формально-стилевому, искусствоведческому анализу.
Несмотря на эти недостатки, работа Соболева представляет собою весьма ценную сводку фактов и материалов. Марксистская история украшения тканей может возникнуть только в результате длительного и тщательного научного изучения вопроса. Нельзя упускать из виду, что до сих пор почти нет достаточно солидных марксистских работ даже и в гораздо более разработанных и легче истолковываемых отраслях изобразительного искусства. Автор очерков по целому ряду эпох и стран не мог опираться не только на работы искусствоведов-марксистов, но и на общеисторические марксистские работы. Социально-экономические отношения, например, Ассиро-Вавилонии или Византии ещё не подвергнуты серьёзному изучению историков-марксистов. В этих условиях тщательное и добросовестное описание фактов более нужно и важно, нежели скороспелые, поспешные, якобы «марксистские» выводы и обобщения, лишённые солидного научного материала.
В области истории украшения тканей очерки Η.Н. Соболева и дают эти отправные точки для дальнейшей подлинно марксистской разработки вопроса.
СЛУЦКИЕ ПОЯСА
Влияние французского искусства на соседние государства Европы во всех областях художественной промышленности было очень значительно. Примером этому могут служить так называемые «слуцкие пояса», являющиеся продукцией польской текстильной промышленности XVII – XVIII веков. Тот большой спрос на персидские пояса, о котором уже говорилось выше, трудность их получения, дороговизна и вследствие этого доступность только для высших классов населения вызвали подражание и организацию подобного же производства в Польше. Вначале оно сосредоточилось в Кракове, но позднее, когда ко внутреннему спросу присоединились большие экспортные возможности, так как крупным потребителем явилось соседнее Московское государство, производство длинных шёлковых и парчовых поясов стало быстро развиваться, и главным центром его сделался город Слуцк. Однако долголетняя тяжба между двумя фамилиями крупных польских феодалов – Радзивиллами, которым принадлежал город, и Сапегами, стремившимися им завладеть, тянувшаяся с 1673 по 1732 год, разорила Слуцк, и к половине XVIII века бывшие в нем шёлкоткацкие мастерские все закрылись. Угасанию этого производства способствовало и прекращение вывоза поясов в Россию, которая, сбросив при Петре I национальные длиннополые кафтаны, перешла на короткую одежду западно-европейского образца.
В пору расцвета слуцкой шёлковой промышленности особенно выделялись заведения Паскалиса, Францишека Масловского и Лео Мажарского [Фабрика персидских поясов, принадлежавшая Радзивиллам, находилась в аренде у помещика Мажарского с 1768 по 1799 год]. На поясах, выходивших с этих фабрик, на концах, около самой бахромы, обычно была заткана фамилия фабриканта или надпись на латинском языке: «F.S.», т. е. «Fecit Slucium», «Me fecit Slucia», «Me fecit Sluciae», «Sluck», «Paschalis», «Franciscus Maslowsci».
На поясах, шедших на московский рынок, надписи были по-русски: «В граде Слуцке», «В гр. Слуцке», «Слуцк», «Слуцке жарский», «Лео Ма(жарский)» и др. Слуцкие пояса, имеющиеся в коллекциях русских и украинских музеев, относятся, как уже говорилось, к XVII и началу XVIII века.
Рассматривая их узоры, можно проследить, как эволюционировали мусульманские формы цветов и как растительный репертуар Востока заменяла присущая Западной Европе флора. Взамен простых гвоздик и тюльпанов появилась мелкая и дробная растительность, заимствованная с узоров французских тканей, и вместо спокойных очертаний цветы получили растрёпанный вид, обычный для композиций западных художников. Таким образом, от мусульманского прототипа сохранилось только расположение пятен и гармонично подобранная гамма тонов, как на поясе с надписью «Pachalis» (см. рис. 236). Ещё ярче западная переработка восточных мотивов в другом поясе, с буквами «F.S.». Здесь растительные формы являются уже исключительно французскими, перенесёнными с модных в то время тканей (см. рис. 234). Это заимствование в более поздних поясах приводит к перестройке принципов украшения, и структура композиции коренным образом изменяется к худшему. Отдельные пятна, украшавшие концы пояса, исчезают. Сначала его обрамляют волнующиеся ленты, хорошо знакомые по тканям рококо (см. рис. 235), как на поясе с надписью «Me fecit Slucia», а затем, под влиянием китаизации французских тканей, и на слуцких поясах появляются под букетами вычурные постаменты или киотцы с звездообразными розетками из растительных форм, как на поясе с надписью «Лео Ма(жарский)» (см. рис. 237). Таким образом, в течение какого-нибудь столетия чёткие и выразительные формы украшения персидских поясов, дававшие прекрасные декоративные пятна на гладком фоне цветного глазета, сменились в подражаниях и повторениях слуцких фабрик вялым узором, являясь ярким выражением провинциальных отзвуков французского декоративного искусства эпохи его расцвета (см. рис. 238).
© ГУК «Слуцкий районный центр народного творчества», 2023
Владимир ХВОРОВ, администратор.
По книге: Соболев, Н.Н. Очерки по истории украшения тканей. М.; Л.: Academia, 1934.
Если вы нашли ошибку, выделите ее и нажмите Shift + Enter или нажмите сюда, чтобы сообщить нам.